Российские НКО: борьба за выживание во время войны

Агрессивная война, развязанная Россией против Украины, и усиление репрессий в России, раскололи российское гражданское общество, сильно повлияв на две группы российских НКО. Первая – правозащитные и просветительские НКО, которые выступают оппонентами путинского политического режима. Многие из сотрудников таких организаций покинули страну. Наоборот, большинство НКО, оказывающих социальные услуги, вынуждены подстраиваться к российскому регулированию, которое становится все более жестким.
Обзор от Ангелины Давыдовой и Бориса Грозовского.
После вызванного войной раскола гражданского общества на уехавших и оставшихся социальные НКО продолжили работу внутри страны в условиях нарастающих репрессий. Это касается большинства НКО, которые оказывают медико-социальную и психологическую помощь, занимаются реабилитацией, социальной интеграцией и адаптацией, паллиативной помощью.
В ситуации политического прессинга большинство социальных НКО прибегают к жесткой самоцензуре (называют войну «негативными изменениями во внешней среде» или «новыми условиями деятельности»), пытаются работать только с политически «хорошими» партнерами. Кроме того,:
- сильно сократились рекуррентные платежи (регулярные пожертвования).
- в тяжелом положении оказались НКО с существенной долей грантовых денег из-за рубежа. После начала войны такая помощь сократилась на порядок;
- из-за ухода с российского рынка иностранного бизнеса сократилось финансирование НКО, основной источник дохода которых – платежи компаний;
- признание экстремистскими и блокировка соцсетей (Instagram и Facebook) поломала НКО налаженные коммуникации с донорами и с благополучателями;
- закрытие и уход из РФ независимых медиа, их блокировки резко снизили «видимость» социальных НКО в медиа. Лояльные государству СМИ меньше интересуются НКО, чем те, что запрещены в России;
- санкции и разрыв внешнеторговых связей привели к дефициту импортных медицинских препаратов и средств реабилитации;
- органы власти как административные и финансовые партнеры НКО оказывают все большее давление: от НКО требуется поддерживать (или не критиковать) государственный курс, отказаться от международного сотрудничества.
Потеря пожертвований поставила многие российские НКО в тяжелую ситуацию. Получение госпомощи все больше увязывается с лояльностью НКО и их участием в пропаганде. Фонды оказываются перед этическими дилеммами: сотрудничать, критиковать или промолчать? Брать ли государственные гранты? Делать ли вид, что войны нет?
Остающимся в России фондам, продолжающим работать с иностранными дарителями, было непросто их удержать. Так, благотворительный «Правмир», потерявший после февраля 2022 около 1000 доноров, сначала предложил донорам переводить ему деньги через физическое лицо, а затем открыл счет в небольшом российском банке, не отключенном от SWIFT[1]. Но с платежами из Европы возникли сложности.
Фонд «Нужна помощь» лишился 20% рекуррентных пожертвований и открыл юрлицо за рубежом – партнерскую организацию для фандрайзинга. Но это юрлицо не может принимать пожертвования в пользу российских партнеров. Вторая опция – открыть за рубежом не партнерскую организацию, а филиал российской НКО. В этом случае средства поступают на иностранный счет российской организации, и ее признают иноагентом.
При этом в России резко выросли пожертвования в пользу армии (гуманитарная помощь, закупка оружия, экипировки и т.д)[2]. Часть таких пожертвований имеет вынужденный характер (мобилизовали родственника, принудительные сборы на предприятиях), а часть – добровольный. В южных регионах страны, на которых наибольшее влияние оказывает война, значительно вырос запрос на психологическую помощь. Отмечен всплеск насилия, особенно из-за возвращения с войны заключенных. Выросла нагрузка на НКО, помогающие беженцам и насильственно перемещенным гражданам с территории Украины[3] – в этом секторе возникли низовые гражданские инициативы, предлагающие социальную поддержку и помощь по выезду из РФ в страны ЕС.
НКО-эмигранты
Релокация НКО
Для многих организаций из-за войны и ужесточения политического режима работа в России стала невозможной. Чтобы избежать риска уголовного преследования (невыполнение требований законодательства об «иностранных агентах», сотрудничество с нежелательными организациями, «фейки» о войне, дискредитация армии и тд), такие организации релоцировали сотрудников. В основном это сделали НКО, имевшие надежных иностранных партнеров, хорошую репутацию и опыт фандрайзинга (Трансперенси Интернешнл Россия, Сахаровский центр, «Насилию.нет»). Но этот вариант не подходит социальным НКО, ведь их благополучатели остаются в России.
Некоторые правозащитные НКО («ОВД-инфо», «Агора», Комитет «Гражданское содействие», Общественный вердикт и др.) продолжили деятельность в России хотя их политические, логистические и финансовые риски и сложности значительно выросли. «Гражданское содействие» много помогает беженцам из Украины. Часть команды «Мемориала» релоцировалась в разные страны (во Франции и Чехии действуют исторические «Мемориалы»), а в России и других странах начал работать Центр защиты прав человека «Мемориал» (без образования юридического лица)[4].
Правозащитники, особенно «Агора», а также многие новые инициативы (включая “Идите лесом”), феминистские группы оказывают людям огромную помощь в уклонении от войны – составляют инструкции, консультируют, защищают отказников в судах. Именно за это «Агора» была признана нежелательной организацией.
Новые проекты
Гражданские лидеры с опытом работы в НКО после переезда запустили множество новых проектов. Так, в Грузии российские активисты весной 2022 организовали проекты Helping to Leave (помощь украинцам, покидающим зону боевых действий), Emigration for Action (сбор медикаментов, продовольствия, лекарств для украинцев в Грузии), Motskhaleba Charity Foundation помогает украинцам в Грузии с жильем[5]. Возникли волонтерские инициативы, оказывающие психологическую помощь беженцам из Украины, России и Беларуси, ведется обучение языкам[6]. Журналист Анастасия Чуковская наладила системную поддержку украинских беженцев в Венгрии[7].
Проект TrueRussia, основанный экономистом Сергеем Гуриевым, писателем Борисом Акуниным и артистом балета Михаилом Барышниковым, агрегирует информацию об инициативах, организованных российскими эмигрантами, и привлек более £1 млн на помощь беженцам из Украины[8]. Медиаменеджер Илья Красильщик и журналист Александр Поливанов запустили проект «Служба поддержки», он помогает релокантам и тем, кому грозит мобилизация[9]. Григорий Свердлин, создатель «Ночлежки» (помощь бездомным в России), после эмиграции создал проект «Идите лесом!» для тех, кого могут мобилизовать или уже призвали[10].
Проект Рефорум, разрабатывающий реформы для России после Путина, организовал 4 ресурсных центра (Берлин, Вильнюс, Таллинн, Тбилиси). Проект помощи людям, вынужденным покинуть Россию из-за антивоенной позиции «Ковчег» создал шелтеры в разных странах мира, где можно остановиться на некоторое время. Он консультирует эмигрантов, волонтеры ведут обучение языкам. Проект «Гайд в свободный мир»[11] собрал гигантский каталог информации о том, куда можно уехать, как искать работу, жилье и т.д. Для эмигрировавших ученых работают проекты «Дорогие коллеги» и «Гонимые ученые» (стипендии, стажировки, гранты, академические позиции)[12]. Проект «Первым рейсом»[13] объединил активистов и экспертов, думающих о реформах после Путина.
Адвокаты и правозащитники из правозащитной организации «Команда 29» создали «Первый отдел»[14]. Он помогает тем, кого преследуют по статьям, рассматриваемым в закрытом режиме, включая дела о госизмене, экстремизме и др. Проекты в области правовой защиты («Агора», ОВД-Инфо, Роскомсвобода и др.) предоставляют гражданам помощь и консультации в связи с мобилизацией.
Феминистское антивоенное сопротивление и другие женские движения
Феминистское антивоенное сопротивление (ФАС) стал наиболее ярким и действенным проектом, родившимся во время войны как оппозиция патриархату, авторитаризму и милитаризму[15]. Он оказывает юридическую и психологическую поддержку, помощь украинским беженцам, помощь в эвакуации из России, работает антивоенное медиа и сообщество. Для ФАС очень важна деколониальная повестка – движение выступает против дискриминации, принудительной русификации, пренебрежения локальной историей, языком и контекстом[16].
Во многом разделяющее ценности ФАС, но стремящееся к более конвенциональным методам работы общественно-политическое движение «Мягкая сила» основали Юлия Галямина и другие женщины-политики.
Антиколониальные проекты
Война позволила множеству людей увидеть колониальную природу политики, которую проводит Россия на своей и соседних территориях. Многие национальные группы (башкиры, буряты, калмыки, якуты, северо-кавказские диаспоры и др.) поняли[17], что «это не наша война», а «проливать кровь за чужие геополитические интересы – плохая идея». Война открывает окно возможностей для национально-освободительных движений, отмечает исследователь постколониальности Мадина Тлостанова[18].
Наиболее бедные районы страны, где проживают немногочисленные народы, дали пропорционально бОльшую долю контрактников, срочников и мобилизованных в российскую армию. На них же приходится наивысшая доля погибших. Деколониальный дискурс, объединенный с антивоенным, сейчас быстро развивается в России и в диаспорах населяющих Россию народов.
Антиколониальные движения создали политическую платформу Лига свободных наций и провели Форум свободных народов России, цель которого – ненасильственная деколонизация страны.
Студенческие движения
В 2010‑х годах студенческие сообщества стали основным мотором роста протестных настроений. Поэтому за последние годы власти добились ухода настроенных против диктатуры и войны профессоров из ведущих университетов страны, многие из них уехали из России.
К осени 2023 репрессии привели к затуханию протестной деятельности в университетах[19]. Этому способствуют усталость и выгорание, отсутствие видимых результатов, продолжение войны, усиление пропаганды.
Все это стимулировало возникновение новых образовательных и просветительских инициатив. Более 140 преподавателей ведут курсы в Свободном университете. Уехавшие преподаватели Смольного (факультет свободных наук и искусств Санкт-Петербургского университета) предлагают студентам несколько публичных курсов и открытые лекции. New Europe University ведет менторские программы, связывающие исследователей из Украины, Беларуси и России с европейскими исследовательскими проектами, создана база с вакансиями и студенческими программами. Фонд Бориса Немцова открыл магистратуру в Карловом университете в Праге[20]. InLiberty проводит онлайн-школы для студентов и школу для сотрудников НКО[21]. Преподаватели Шанинки (Московской Высшей Школы Социальных и Экономических Наук) открыли в Черногории факультет свободных наук и искусств. Сотрудники Сахаровского центра запустили просветительское Радио Сахаров. Несколько политологов создали онлайн-проект “Новая школа политических наук”[22]. В 2024 году в Берлине ряд политологов, философов и культурологов, в том числе, изначально из России, открыли Институт Глобальной Реконституции.
Проблемы правозащитных НКО
Публичность и результативность
Все больше сужаются возможности адвокатов и правозащитников отстаивать интересы подзащитных. Из публичного состязания в судах многие дела превратились в торг со следствием и судом, который лучше вести непублично. Путем к свободе стало молчание и признание вины.
Подзащитных, у которых есть адвокаты, реже пытают. Но адвокатура и правозащитные организации и сами под ударом. «Агора», крупнейшая в России правозащитная группа, была признана «нежелательной». Недавно были возбуждены уголовные дела против адвокатов Навального. Следствие фактически отождествляет деятельность адвокатов и тех, кого они защищают, воспринимая адвокатов по политическим делам как врагов.
Многие правозащитники и адвокаты демотивированы тем, что спецслужбы получили неограниченную лицензию на репрессии.
Заключение
Российское гражданское общество с начала войны в Украине оказалось под беспрецедентным политическим давлением, столкнулось с новыми финансовыми сложностями, потеряло ряд сторонников. Многие НКО были вынуждены релоцировать сотрудников и организации. При этом война привела к появлению новых гражданских инициатив. .
В новых условиях оказались также социальные и социально-правовые НКО, продолжающие работать в России. На них все сильнее давит государство, от них ожидается все большее участие в государственной политике. Все это происходит на фоне сокращения финансовой поддержки НКО и внутри России, и за ее пределами.
В подобных условиях поддержка гражданских и правозащитных инициатив, находящихся в России, становится еще более сложной. Тем не менее она крайне важна. Также важна и поддержка гражданских организаций, работающих из-за пределов России. Они нуждаются в финансах, международных контактах, инструментах развития, психологической поддержке. Рано или поздно политический режим в России поменяется, , и организации, работающие на создание здоровой и не угрожающей никому России внесут большой вклад в ее становление и развитие.
На данный момент в качестве приоритетов поддержки российских организаций гражданского сектора авторами выделяются следующие:
1. Мониторинг текущей ситуации, анализ происходящего
- Поддержка контактов между организациями, активистами, экспертами гражданского общества, покинувшими Россию и остающимися в стране. Поддержание контактов и диалога между обеими группами и международным сообществом.
- Поддержка деятельности правозащитных организаций, юристов, в том числе, продолжающих работать (официально, или неофициально) на территории России.
- Поддержка новых и уже существующих просветительских, исследовательских, научных и образовательных проектов – в том числе, работающих вне пределов РФ. В условиях все большего контроля российской образовательной и научной сферы, альтернативные центры знания будут играть все большую роль, в том числе, для молодых людей, находящихся в России.5. Поддержка независимых гражданских инициатив, существующих или появляющихся на территории России (принимая во внимания вопросы безопасности)
- Поддержка переехавших активистов и экспертов, в том числе, возможностей для сетевого взаимодействия и разработки сценариев политического и социально-экономического развития страны.
- Дальнейшее распространение информации о работе институций гражданского общества, правозащитных организаций, социальных НКО в других странах мира – на русском языке, через независимые российские СМИ и прочие медийные каналы.
Борис Грозовский (b.grozovski@gmail.com, Telegram: @bgroz) журналист, организатор публичных лекций и дискуссий для канала “О стране и мире”, автор Телеграм-канала @EventsAndTexts, Kennan Correspondent on Russian Media and Society (https://www.wilsoncenter.org/person/boris-grozovski).
Ангелина Давыдова (davydova.angelina@gmail.com, X (Twitter): @angelinadavydov) журналистка, fellow Institute for Global Reconstitution, редактор журнала “Экология и Право”, со-ведущая подкаста The Eurasian Climate Brief, координатор климатических проектов Dialogue for Understanding e. V (Берлин), член экспертной группы Ukraine War Environmental Consequences Work Group и совета World Future Council.
[1] https://te-st.ru/2022/08/01/foreign-donations-2022/.
[2] https://www.sibreal.org/a/pochemu-rossiyskim-soldatam-sobirayut-gumanitarnuyu-pomosch/31860236.html.
[3] Директор АСИ Елена Тополева о поддержке некоммерческого сектора (https://www.asi.org.ru/2022/05/23/novyj-konkurs-fonda-potanina-pokazyvaet-chto-problema-est-i-ee-nado-reshat/).
[4][4] «Я думала, нужен психотерапевт. Сейчас сказала бы – психиатр». Интервью с Анастасией Гариной, директоркой Центра защиты прав человека «Мемориал». Теплица социальных технологий, 12.07.2022 (https://te-st.ru/2022/07/12/anastasia-garina/).
[5] Helping to Leave (https://helpingtoleave.org/en), Emigration for Action (https://emigrationforaction.taplink.ws/), Motskhaleba (https://www.facebook.com/profile.php?id=100080194131936).
[6]Некоторые из таких проектов см. здесь (https://truerussia.org/en/tags/psychological/) и здесь (https://truerussia.org/en/tags/education/).
[7] https://holod.media/2022/06/24/chukovskaya/.
[8] https://truerussia.org/en/projects/truerussia-dec/.
[9] Служба поддержки (https://helpdesk.media/); Интервью с авторами проекта «Служба поддержки» (https://te-st.ru/2022/06/03/helpdesk/).
[10] А.Боброва. «Мы подогрели безжизненный космос, а потом пришли мудаки и начали войну». Григорий Свердлин, экс-директор «Ночлежки», о жизни после ухода из фонда и новом антивоенном проекте. Теплица социальных технологий, 14.10.2022 (https://te-st.ru/2022/10/14/sverdlin/).
[11].https://reforum.io/; https://kovcheg.live/; https://relocation.guide/.
[12] https://t.me/dorogiekollegi; https://t.me/academiindanger.
[13] https://firstflight.today
[14] https://dept.one; https://t.me/deptone.
[15] https://t.me/femagainstwar; Манифест ФАС (https://doxajournal.ru/femagainstwar); «Феминистское антивоенное сопротивление» – главное протестное движение в России сейчас (https://www.the-village.ru/city/opyt/fem-soprotivlenie).
[16] «Мы родились в ситуации горящей жопы». Как устроено феминистское антивоенное сопротивление (https://te-st.ru/2022/11/03/feminist-antiwar-resistance/); «Женщины в гневе могут все, что угодно»: как устроен феминистский антивоенный протест (https://www.opendemocracy.net/ru/feministskoe-antivoennoe-soprotivlenie-serafimov/); E.Rossman. How Russian feminists are opposing the war on Ukraine (https://www.opendemocracy.net/en/5050/how-russian-feminists-are-opposing-the-war-on-ukraine/).
[17] https://syg.ma/@media-resistance-group/zaiavlieniia-priedstavitiel-nits-narodov-rossiiskoi-fiedieratsii-protiv-voiny; https://t.me/freeburyatiafoundation/554.
[18] DoxaJournal, 16.09.2022 (https://doxajournal.ru/neolibmetropolerussia).
[19] Студенты против войны. Часть первая (https://posle.media/studenty-protiv-vojny-praktiki-samoo/); часть вторая (https://posle.media/studenty-protiv-vojny-chast-vtoraya/).
[20] https://freemoscow.university/; https://www.smolny.org/; https://neweurope.university/; https://nemtsovfund.org/category/news/.
Смежные темы
